Хотя немецких социал-демократов традиционно относят к числу ферштееров, политика в отношении России, зафиксированная в коалиционном договоре, полностью выдержана в риторике Меркель. Так получилось, потому что обе партии были настроены на борьбу в принципиально важных для Германии сферах, а отношения с третьими странами, в том числе и с Россией, туда не входят
В Берлине официально завершились коалиционные переговоры между Христианско-демократическим союзом (ХДС), Христианско-социальным союзом (ХСС) и Социал-демократической партией Германии (СДПГ). Стороны сумели договориться об основных положениях политического курса, упаковав свои планы в 177-страничный коалиционный договор – базовый документ четвертого кабинета Ангелы Меркель и второй большой коалиции подряд. Теперь рядовые социал-демократы должны будут одобрить проект договора, после чего дорога к появлению в Германии нового правительства будет открыта.
В целом договор закрепляет существующий статус-кво, особенно во внешней политике. Снятия санкций уставной документ нового правительства не предполагает, но и в этих условиях у России есть возможность для укрепления двустороннего диалога.
СДПГ без права на ошибку
После бурной осени и провала первых переговоров о создании правительства с Зелеными и либералами из Свободной демократической партии канцлер Меркель предпочла брак по расчету с социал-демократами Мартина Шульца. По-настоящему этой коалиции никто не хотел, но угроза новых выборов, на которых народные партии могли набрать еще меньше голосов, сработала мощным сдерживающим фактором для обеих сторон. Последние опросы показывают стабильные 33% поддержки у ХДС(столько же было на выборах в сентябре), а вот социал-демократы продолжают падать – сегодня за них готовы были бы проголосовать лишь 18% немцев (в сентябре был 21%).
Кризис, в котором оказалась СДПГ после сентябрьских выборов, похоже, лишь набирает обороты. Он усиливается еще и тем, что левое крыло партии и молодежная партийная организация выступают против продолжения коалиции с Меркель и за уход в оппозицию, где партия сможет вернуть себя четкую политическую идентичность.
Существует (хотя и небольшой) риск, что после публикации проекта коалиционного договора рядовых социал-демократов удастся убедить в губительности нового союза с Меркель и провалить голосование по договору, а значит, не допустить создания правительства и спровоцировать новые выборы. В СДПГ с начала года вступило более 24 тысяч человек, и большинство из них симпатизирует внутрипартийной оппозиции, усиливая ее позиции. В этих условиях провал голосования по возобновлению большой коалиции может закончиться катастрофой для всего руководства партии, включая самого Мартина Шульца.
Страх выборов
Сама фраза – новые выборы – заставляла руководство ХДС/ХСС и СДПГ цепенеть от страха. Переговорщики выверяли каждый шаг и каждое заявление. Вместо грандиозных планов и амбициозных задач коалиционный договор за некоторым исключением закрепляет статус-кво. Такая логика понятна: все полгода без правительства экономика росла хорошими темпами, а прогнозы на 2018 год обещают еще более высокую занятость, экспорт и потребление. «В Германии все в порядке». И народные партии словно надеются, что этот сон можно просто продлить еще на четыре года.
Между тем на двоих они имеют чуть больше 56% мест в Бундестаге– исторический минимум. Сильнейшей оппозиционной фракцией станет правопопулистская «Альтернатива для Германии», которая будет иметь право первого слова во время дебатов в парламенте. «Альтернатива» активно отнимает наиболее консервативный электорат у ХДС/ХСС.
Рядовой избиратель почти перестал понимать разницу между голосованием за ХДС и за СДПГ. В итоге сторонники СДПГ, довольные правительством страны, голосуют за Меркель, а недовольные – за «настоящую оппозицию»: Левых и Зеленых. Реальные различия в программах ХДС/ХСС и СДПГ, безусловно, существуют, но доступны скорее политическим аналитикам и самим партийным функционерам, а не обычным немецким гражданам. Тем не менее стороны дважды продлевали переговоры, которые должны были закончиться еще в воскресенье, чтобы уладить имеющиеся разногласия.
Европа в обмен на мигрантов
Большие споры велись вокруг европейской политики нового правительства. Социал-демократы, у которых подчеркнутая проевропейскость была одним из главных принципов в предвыборной кампании, часто критиковали Меркель за нерешительность и бездействие в ответ на масштабные предложения президента Франции Эммануэля Макрона по углублению европейской интеграции. ХДС, в свою очередь, выступал скорее в духе «оставить все как есть», в планы Меркель совершенно не входило появление единого министра финансов ЕС.
В коалиционном договоре христианские демократы позволили социал-демократам предусмотреть в разделе европейской политики рост общеевропейских расходов и инвестиций, но значительных институциональных изменений не допустили. Зато Шульц получил возможность заявить о настоящем прорыве в этом вопросе.
Платой за успех на европейском направлении для социал-демократов стали новые правила регулирования потока мигрантов и беженцев, которые имеют мало общего с социал-демократическими ценностями и служат дополнительным источником недовольства внутри партии. Во-первых, СДПГ и ХДС на полгода продлили мораторий на воссоединение семей беженцев, параллельно разрабатывая новую систему переезда родных мигрантов в Германию с августа 2018 года.
Конкретные параметры еще будут обсуждаться, но одно уже точно закреплено в коалиционном договоре – в месяц в Германию смогут въезжать не более тысячи членов семей беженцев. Партии Левых и Зеленых уже объявили эту меру бесчеловечной, такого же мнения придерживается левый лагерь внутри самой СДПГ.
Также в договоре прописана верхняя граница количества беженцев, которые смогут ежегодно приезжать в Германию, – она, хоть и немного размытая, составляет от 180 до 220 тысяч человек. Это было одним из главных требований консервативных баварцев из ХСС, которые тут же начали активно использовать термин «верхняя граница».
Как ни пытались социал-демократы, подписавшиеся под этой фразой, объяснить, что это лишь целевой показатель, ориентир, никак не влияющий на приверженность нового правительства общечеловеческим ценностям, успеха они не достигли. Подобные рациональные, но кажущиеся антигуманными меры серьезным образом сказываются на поддержке СДПГ среди левоориентированной части избирателей.
Россия и санкции
Хотя немецких социал-демократов традиционно относят к числу ферштееров, политика в отношении России, зафиксированная в коалиционном договоре, полностью выдержана в риторике Меркель. Россия – ключевой партнер и важнейший сосед; мы сожалеем, что в России нарушаются права человека, а сама Россия нарушает международное право, аннексируя Крым и вмешиваясь в процессы на востоке Украины; после выполнения Минских соглашений мы будем готовы к отмене санкций и начнем диалог об этом с европейскими партнерами; наша цель – общее пространство, от Лиссабона до Владивостока; сейчас сконцентрируемся на диалоге гражданских обществ наших стран.
Так получилось, потому что обе партии действительно были настроены на борьбу в принципиально важных для Германии сферах: социально-экономической политике, налогах, регулировании миграции и европейской политике. Вопросы отношений с третьими странами, в том числе с Россией, не входят в число наиболее актуальных для немецких граждан тем, а значит, не могут принести существенных бонусов участвующим в переговорах партиям. Поэтому раздел по России был принят быстро и в сдержанной форме: деятельных шагов по снятию санкций уставный документ нового правительства Германии не предполагает.
В результате распределения ключевых правительственных постов ХДС оставит за собой Минэкономики и Минобороны, баварский ХСС получит Министерство внутренних дел. При этом Министерство иностранных дел, Минфин и Минтруд отойдут к социал-демократам.
По слухам, новым главой МИДа должен стать сам Мартин Шульц, несмотря на то что, по опросам, большинство немцев выступают против его участия в правительстве. Ради министерского портфеля Шульц даже готов отказаться от поста председателя СДПГ. В этом случае действующий министр Зигмар Габриэль мог бы перейти в Министерство финансов, однако СМИ утверждают, что главным кандидатом на Минфин является первый бургомистр ГамбургаОлаф Шольц.
Габриэль относится к числу наиболее понимающих Россию социал-демократов, его уход из правительства может снизить готовность к нормализации отношений с российским руководством. Преемник Габриэля Шульц, бывший глава Европарламента и первый проевропеец Германии, будет в большей степени сфокусирован на выстраивание более плотного диалога и расширение сотрудничества с партнерами по ЕС, а не с Россией.
Союзники России на карте ФРГ
Однако с большим пониманием к России относятся не только социал-демократы федерального уровня. Тему отмены антироссийских санкций неожиданно подняли некоторые руководители немецких земель. Двадцать девятого января, в разгар коалиционных переговоров между ХДС/ХСС и СДПГ, в Берлине прошла еще одна важная встреча: премьер-министры восточногерманских земель (Мекленбурга – Передней Померании, Саксонии-Анхальт, Саксонии и Тюрингии) собрались, чтобы обсудить проблемы, с которыми сегодня сталкиваются территории бывшей ГДР.
По итогам консультаций главы земель передали коалиционным переговорщикам бумагу с наказами новому правительству. После встречи премьеры выступили с заявлением, что санкции против России неэффективны и никак не могут повлиять на конфликт на Украине, при этом ущерб от них восточногерманским предприятиям, которые имеют традиционно хорошие отношения с российским бизнесом, огромный, и их надо отменить.
В вопросе санкций премьеры достигли единогласия, оставив в стороне партийную дисциплину и идеологические предпочтения. Против генеральной линии своей партии выступили христианские демократы – глава Саксонии-Анхальт Райнер Хазелофф и его саксонский коллега Михаэль Кречмер. Здесь они оказались на одной волне с премьером Тюрингии из партии Левых Бодо Рамеловым. Ожидаемо отмену санкций поддержала социал-демократ и глава Мекленбурга Мануэла Швезиг. А глава пятой восточногерманской земли, Бранденбург, Дитмар Войдке из СДПГ в момент встречи вообще оказался в Москве, где общался с членами Совета Федерации и представителями гражданского общества, а также возложил цветы к мемориалу Бориса Немцова.
Такое отношение к России со стороны почти трети глав региональных правительств Германии, компактно расположенных географически, со схожей экономикой и общим прошлым, создает плодотворную основу для расширения сети контактов и создания пространства большего взаимопонимания между российской и немецкой сторонами на субнациональном уровне.
Подобный диалог играет важную роль во времена, когда межправительственные связи не способствуют деэскалации конфликта, а лишь усугубляют его. Переориентация российского политического класса на взаимодействие с немецкими регионами, переход от осложненного межгосударственного сотрудничества к транснациональному сегодня поможет сохранить двусторонние отношения на приемлемом уровне и не допустить их дальнейшего ухудшения.
Впрочем, переоценивать эту опцию российскому руководству также не следует: хотя после встречи в Берлине премьеры восточных земель и заверили, что будут стараться обсудить отмену санкций с канцлером, в документ с наказами новому правительству ни слова про Россию они вписать так и не решились.