Уничтожать или не уничтожать «санкционку» — вот в чем вопрос. Дилемма в стиле Гамлета терзает чиновников, мечущихся в выборе между здравым смыслом и страхом дать политического маху. К концу пятилетки сжигания и закапывания заморских продуктов мелькнул проблеск надежды на благоразумность. В июле ответственный за сельское хозяйство вице-премьер Алексей Гордеев предложил запретить уничтожение пригодной в пищу «санкционки». Мол, негоже от съестного так кощунственно избавляться, когда его можно отправить нуждающимся на пропитание.
Госдума и правозащитники идею восприняли на ура и даже начали прощупывать почву, как бы такой запрет правильно оформить в законодательстве. Торжество разума длилось недолго: на соответствующий запрос депутатов Минсельхоз дал однозначный отзыв — категорически против. Похоже, души прекрасным порывам одних чиновников суждено разбиться о стену непонимания других. Вот такая получается трагедия шекспировских масштабов на подмостках нашего театра абсурда.
Годы после введения продуктового эмбарго в 2014 году наше правительство было глухо к всеобщим призывам не уничтожать еду. Зачем пропадать добру, если его можно направлять в приюты для бездомных, детдома, хосписы или просто раздавать бедным? Для экологии это тоже вредно: закопанные в землю продукты гниют, там заводятся бактерии, которые портят почву. В конце концов в нашей стране еще живы блокадники Ленинграда — из уважения к ним постыдились бы уничтожать пищу. Для здравомыслящего человека такие аргументы выглядят железными. Однако нашим властям для понимания этих простых вещей чего-то не хватало. Не хочу сказать — здравомыслия (в чиновниках же умные люди сидят), скорее человечности.
Но потихоньку их сердца начали оттаивать. Сначала в июне Роспотребнадзор предложил вместо уничтожения «санкционки» отдавать ее свиньям, ну или на биологическую переработку. Не прошло и месяца, как зародившаяся в чиновниках доброта эволюционировала до сочувствия к людям, которые могут нуждаться в продуктах. А поизбавлялись от них на славу. Недавно таможенники отчитались, что за пять лет эмбарго было уничтожено более 21 тыс. тонны съестного. У нас в стране как раз 21 млн человек, живущих за чертой бедности. Каждому из них могло бы достаться по килограмму заморской еды: политически неугодных, но от этого не менее вкусных польских яблок, испанского хамона, пармской ветчины.
И вот когда не абы кто, а зампред правительства предложил поступать с санкционными продуктами рационально, подконтрольный Гордееву Минсельхоззаявляет, что в этой идее больше вреда, чем пользы. Заместитель министра Оксана Лут — автор ответа для Госдумы — считает, что санкционные продукты часто поступают в страну без фитосанитарных документов и могут быть опасны для употребления в пищу, переносить вирусы, заражать животных. Она подчеркивает: на кону — ни много ни мало… безопасность страны!
Забота о здоровье людей и скота похвальна. Вот только было бы лучше, если власти защищали бы нас не от полувымышленных внешних угроз, а вполне реальных внутренних. Уже почти десять лет как никто толком не отслеживает содержание пестицидов и ядохимикатов в продукции российского происхождения. Использовать ядовитые удобрения фермеры могут фактически как захотят и когда захотят. Сейчас об этом заговорили вслух, потому что начали массово умирать пчелы. Сколько людей отравились пестицидами в родных, не импортных овощах и фруктах никто не считает. Это невозможно узнать: причину отравления выявляет лишь дорогостоящая экспертиза, а пострадавшие с ней обычно не связываются. А произошла такая коллизия по банальной и до боли знакомой причине: одни чиновники не смогли договориться с другими. То же самое происходит и сейчас по вопросу уничтожения «санкционки».
Такое ощущение, что власти заигрались в межклассовые чиновничьи войны и совсем забыли о своем главном предназначении — служить на благо народа. Если они и думают о людях, то только для галочки. Вот сейчас нашли врага, от которого россиян срочно нужно спасти, — европейские продукты. И уничтожают их, клеймят позором в надежде, что такие «публичные казни» покажут народу всю безграничность заботы государства о нем.
На самом деле такой «заботой» прикрывается тотальное, беспробудное, хладнокровное равнодушие. Несколько месяцев назад в Перми потребовали закрыть приют для престарелых. Поводом для «облавы» стала массовая госпитализация постояльцев приюта. Их увезли в больницы с истощением и обезвоживанием. Когда стариков вывозили из приюта, они повторяли еле слышно: «Еды! Еды!»
