***
В город детства – везите скорей,
Мне увидеть старинных друзей
Очень нужно, и выпить до дна
Океан мирового вина.
Я до этого выпил вчуже -
Бочку водки и в том кураже
Слышал мнения уймы ослов,
Потеряв с ними тысячи слов.
После встреч и объятий – сюда,
Где течёт голубая вода,
Заберусь, хорошо одному
Петь, мечтать и не врать никому.
***
Еду, еду, куда не знаю,
Может быть, этот древний край
Вдруг кого-то во мне узнает,
И обрадует невзначай.
Слишком вольно живу на свете,
Денег нет, и не гложет зло,
Проживу, может, сто столетий,
Лишь бы к славе не занесло.
Мне глаза, что полны печали,
Бриллиантов милей сто крат,
А все женщины, изначально,
Для меня как цветущий сад.
***
Мы были не просто друзьями…
Мы стали прошедшего былью,
Следы наши в старом Талгаре
Застило усталою пылью.
Нет, мы не больны ностальгией,
Себя узнавая в сюжете,
Идём перекрёстками улиц
По собственной нашей планете.
Узнали, что было, где были,
А не были, так ведь мечтали,
Не всё получилось, любили
За что-то, кого-то…Местами
Пройдём, ещё многое вспомним,
Беспамятство – жизни прореха,
Кому-то досталось помногу,
А нам только блёстка успеха.
И в том и другом мы счастливы,
А в давнем, как юные боги,
Мы были сильны и красивы
И верили в нас недотроги.
Да, что там, у каждого клёна
И дуба и белой берёзы,
Остались впечатаны тени
И клятвы поэзией, прозой.
Но всё пронеслось…неразлучно
Досталось нам время былое
Меж нами, тобою и мною
И этой могучей горою.
***
Талгар, ты молод, но твои вершины
Уже покрыты вечной сединой…
В Степи монгольский развевался флаг,
В свирепости друг друга обгоняя,
Несли народам смертный страх
Тумэны Чингиз – хана.
Ещё богатством кичился Хорезм,
И лишь молвою содрогался Запад,
А Степь уже была оглашена
Криком беды и лошадиным храпом.
Семью главами в Степь смотрел Талгар,
С тревогою встречал свои рассветы
И день, закатом, покрывал, вершины гор,
Кровавым цветом.
И вот летит монгольская стрела
В твой склон, нацелив, ядовитым жалом,
О, если б мог, ты защитил тогда,
Путь к Талхиру, каменным обвалом.
В битве неравной древний пал Талхир,
И по приказу властного нойона разрушен был,
А пепла седина летела ввысь,
И серебрила горы…
Семью главами смотрит в Степь Талгар,
Подножье гор в садах цветущих тонет,
И город, молодой Талгар
Доверчиво прижался к склонам.
***
Другу Серику
Я такой же, как ты – кочевник,
Брат мой,
Издалека
Моих предков
На излеченье
Везли сюда.
От умения жить в достатке,
От понятности простоты,
Комиссары везли украдкой,
Затыкая прикладом рты.
Мы, конечно, сыны России,
Но по воле своей, чужой
Мы, попавшие в край красивый,
Полюбили его, как свой…
Может статься, и я уеду
В край берёз и спокойных рек,
Но душою под этим небом
Я останусь уже навек.
Я такой же, как ты – кочевник,
Неужели издалека
Видеть мне семи рек теченье
С гор, взметнувшихся в облака.
Я могу всё понять на свете,
Но одно недоступно мне,
Почему воздух светлый детства
Может видеться лишь во сне.
Мы – кочевники в этом мире,
Волей вольному будет путь…
Мы свои земные потери
Осознаем когда-нибудь.
***
А в Талгаре ни бурь, ни штормов –
Тишина, шелохнётся лист
И услышишь, как разольётся
В памяти соловьиный свист.
Ненадолго печаль той жизни,
Где светла синева Небес,
Может путь от рожденья к тризне
И короток, но жив ты здесь.
Где-то здесь и совсем уж рядом
Наливается, спеет плод,
Ты проходишь осенним садом,
Продолжая той жизни ход.
Жизнь проходит, но память цепка,
Будто Божий звенящий свет
Восстаёт и от клёна ветка
Мне в окно – ты встаёшь иль нет?
И как прежний – в окно на волю
Убегаю к реке родной…
Так бывает, да и не спорю,
Друг, налей ещё по одной.
***
Старый Талгар,
Я, в невидимый вечер,
Сокрывшийся в дыме цветущей сирени,
Вхожу, и у парка,
Где прошлого тени остались стоять
У ворот, незаметных в отросших кудрях
Вековечной берёзы
Ровесницы времени, где безответной
Любви мы не знали,
И также приветно
Открыта площадка,
И тот же оркестр – гитары и сакса,
А в крышке рояля её отраженье,
Кружащее танцем,
Последним в апреле,
Который разлился цветами сирени
По белому свету, где лучшего места
Уже не найти мне.
***
Я люблю этот город,
Я сердце в нём грею,
Здесь камень гранитный
Солнц южных теплее.
Здесь вся непонятность
Смывается взглядом
На то, чему с детства,
Душа моя рада.
При встрече с тобою,
Покой обретая,
Я мысленно
В дальние дали летаю.
Вот утра рожденье,
Гор гордые кручи,
Душа наполняется
Радостью лучшей.
Здесь всё мне знакомо,
Здесь песни, так песни
Любовь
здесь и дружба,
Что в мире чудесней?
***
Ещё сознание трепещет,
В боязни повториться в старом,
Но знаю, приплывёт Венеция
К вершинам горного Талгара.
Закружат горы отражением
У зеркала венецианского,
В вершинах гордое смущение
Вступлением в патрицианство.
Сольётся синяя торжественность,
Гор чаша красотой заполнится…
Таким, наверное, пришествие,
Твоё, Венеция, запомнится.
Когда подёрнут горы сумерки,
Мечтами тронутся окрестности,
Плывут, плывут вершины синие
Навстречу сказочной Венеции.
***
Восточному Казахстану
Когда заря проклюнет Небеса,
И солнца луч природу оживит,
Я вновь увижу гордость Иртыша
И красоту строптивой Бухтармы.
В этом крае нежной красоты,
Где замечтались горы пред водой,
Слова, упрятав в дебри бороды,
Бродил хранитель веры – предок мой.
В прекрасный край влюбились староверы,
Гонимы взятым в Греции перстом,
Ведомые Аввакумом и верой,
Здесь оградились лесом и крестом.
Я мал до них, но красоту увидел,
Всколыхнулась память, не дыша,
Гляжу на гору, а она оленем
Стоит и воду пьёт из Иртыша.
Николай Зайцев, г.Талгар, Республика Казахстан