Спустя время понятно, что 12-дневная война только сильнее подтолкнула Тегеран к Москве

После того как Россия осталась безучастной к проблемам Ирана во время израильско-американских бомбардировок, многие ожидали, что это охладит отношения двух стран, сблизившихся после российского вторжения в Украину в 2022 году. Но на деле получилось наоборот: 12-дневная война еще сильнее подтолкнула Тегеран к Москве и вывела стороны на новые соглашения о сотрудничестве, в том числе в атомной сфере.

Правда, баланс в отношениях при этом опять смещается в пользу России. Иран для Кремля сейчас — лишь одно из направлений для развития своих проектов. А вот для Исламской Республики российская сторона превращается в незаменимого партнёра, что позволяет Москве быть разборчивее и жёстче при выстраивании сотрудничества.

То, что Тегеран был явно разочарован недостаточной помощью Москвы во время его 12-дневной войны с США и Израилем, не помешало ему предпринять новые шаги по углублению сотрудничества с Россией. Прежде всего развитие получила история с поставками российских вооружений.

Кремль дал понять, что намерен исполнять свои обязательства по контрактам с Ираном, несмотря на новые сложности в отношениях Тегерана с Западом. А хакерские сливы документов «Ростеха» говорят о планах российской стороны поставить Исламской Республике 48 истребителей Су-35. Правда, речь идет скорее о долгосрочной истории, и основные поставки Су-35 стоит ожидать в районе 2026–2028 годов.

Также в Иран стали регулярно летать российские военно-транспортные самолеты из Иркутска, где находится Иркутский авиационный завод. Этот факт может свидетельствовать о том, что российско-иранские договоренности не ограничиваются одними Су-35. Звучат предположения о возможных поставках истребителей Су-30МК.

В целом же ситуация выглядит так, что Москва твердо намерена игнорировать санкции ООН против Ирана в военной сфере, которые недавно вернули в рамках механизма Snapback, предусмотренного в атомной сделке 2015 года. Если Россию и будет что-то сдерживать на этом направлении, то это продолжающаяся война с Украиной и загруженность мощностей российского ВПК.

Не менее показательными стали заявления двух стран об амбициозных планах в атомной отрасли. Иранская сторона сначала заявила о том, что Россия построит в Иране пять новых АЭС, а затем сообщила уже о восьми станциях. Заявления российской стороны пока остаются куда более сдержанными, поэтому не до конца ясно, насколько твердые договоренности стоят за этими планами. Однако и Москва признает, что Иран и Россия подписали соглашение на $25 млрд о строительстве АЭС «Хормоз», а параллельно стороны работают над проектом атомных станций малой мощности.

До этого Россия с 1990-х годов реализовала в Иране только один масштабный проект в сфере атомной энергетики — построила АЭС «Бушер». Сейчас сотрудничество может выйти на новый уровень, хоть бушерский опыт не назовешь особенно вдохновляющим. Станцию строили очень долго из-за постоянных задержек платежей со стороны Ирана. С тех пор сильно больше денег у Ирана не стало, и сомнения в его способности вовремя оплачивать услуги российских атомщиков никуда не уходят.

Продвижение в сотрудничестве есть и на других направлениях. Например, иранская сторона уже к марту обещает выделить участки земли для запуска строительства железной дороги Решт — Астара — пока отсутствующего ключевого звена в транспортном коридоре «Север — Юг» из России к портам Индийского океана.

Также в ближайшие месяцы в Иран через Азербайджан должен начать поступать российский газ. Наконец, в частных беседах представители некоторых крупных российских компаний сообщают, что готовятся выйти на иранский рынок, намекая, что им в Исламской Республике предоставили «особые условия».

В целом ставка Тегерана на сотрудничество с Москвой только усиливается. Обычно недоверчивая и торгующаяся иранская власть, похоже, решила, что время не терпит и надо любыми способами завлекать Россию к себе. А 12-дневная война тут не столько породила сомнения в надежности Москвы, сколько лишний раз убедила Тегеран, что лучших партнеров, чем Россия и Китай, ему все равно взять неоткуда.