Не так стреляли
«Война — слишком серьёзное дело, чтобы доверять её военным». Эти растиражированные слова Талейрана, которые так любил цитировать Черчилль, как нельзя лучше оправдывались в целом ряде войн. Однако ярче всего, пожалуй, в Гражданской войне в России.
Тогда у белых, в том числе и у белополяков, во главе их армий стояли почти исключительно профессионалы. Если только в Сибири Верховным правителем, а значит и главнокомандующим был Александр Колчак — но и тот прославленный адмирал, хотя его способности управленца вызывают, прямо говоря, большие сомнения.
Кто после октября 1917-го оказался по ту сторону фронта? Деникин и Врангель, рано ушедшие Алексеев и Корнилов, Краснов и Юденич, Марков и Дроздовский, Дитерихс и Ханжин, в конце концов, польские творцы чуда на Висле (Они сотворили "Чудо на Висле"). Всё это были лучшие из лучших, проверенные войной, на счету которых победы без Брусилова и с ним против австрийцев и немцев, и на Кавказе, и даже на Балканах.
А ещё нельзя не принимать в расчёт и профессиональных военных советников, как от немцев, так и от бывших союзников. Но поражение белых было предопределено, предопределено не только и не столько объективными причинами, начиная с более широкой поддержки красных в массах.
В руках Совета народных комиссаров остались ключевые промышленные районы России, очень значительная часть плодородных земель и накопленные за годы войны запасы вооружения, боеприпасов и снаряжения. Нельзя не учитывать и то, что РККА действовала по внутренним операционным линиям, перебрасывая по необходимости ударные части с фронта на фронт.
Нередко забывается и тот факт, что у белых не было единой и чёткой политической линии, и они бесстыдно торговались с союзниками — какими землями будут рассчитываться за их помощь. Ленин со товарищи отпустили Польшу и Финляндию с Прибалтикой, даже на какое-то время Украину, но после Гражданской собрали Союз на зависть империи.
И ещё одно — по жестокости террора белые превзошли красных многократно. Факт, который признают с неохотой, но не оспаривают даже зарубежные исследователи, в том числе и такой классик, как Роберт Конквест - автор «Большого террора», считающегося чуть ли не хрестоматийным.
Впрочем, не он, а наш менее популярный автор — Алексей Литвин справедливо утверждал, что у белых были бы все шансы на успех, если бы масштабы их террора были хотя бы сопоставимы с террором красных.
Не тем уступили
Белые командиры проиграли образованным, причём чаще всего — прекрасно образованным противникам. Большевики очень быстро забросили все свои идеи о революционной армии непременно на добровольной основе, обратившись за помощью к бывшим царским офицерам.
Очень многие из них, кроме как воевать, ничего другого не умели, но выбор — к белым или к красным, оставался в любом случае за ними. Кто очень хотел — перебирался или на Дон, или за Урал.
Нельзя не признать, что правительству большевиков и левых эсеров, заключившему похабный Брест кий мир, вообще-то повезло с тем, что угрозу новой войны с немцами он отнюдь не отменил. Именно эта угроза, при практически поголовном патриотизме у офицеров и юнкеров, а также необходимость как-то выживать, очень многих толкнула в ряды формируемой РККА.
Не будем снимать со счетов и многие иные факторы, в том числе и агитацию, во многих случаях личную, от Троцкого и его соратников, и даже от Ленина. Известный исследователь темы командных кадров в Гражданской войне Александр Кавтарадзе убедительно показал, что в Красную армию вступило значительно больше младших и старших офицеров и немногим меньше генералов, чем в ряды белых.
Тем не менее, высший командный, точнее даже именно руководящий состав РККА был укомплектован в основном не профессиональными военными. Нет, разумеется, командиры частей и соединений в большинстве своём либо воевали, либо прошли соответствующую подготовку, обычно ускоренную. Редкие исключения в лице, к примеру небезызвестного писателя Гайдара - комполка Голикова, лишь подтверждают правило.
Хорошо известно, что каждому командиру придавался личный комиссар, и хорошо, если только один. В Реввоенсовете республики и РВС фронтов преимущество, причём подавляющее, было и вовсе за профессиональными революционерами. И большой удачей считалось, если у кого-то из них был к тому же фронтовой опыт.
Совсем иное дело — штабы, а также артиллерия, немногочисленная авиация или инженерная служба. Там без профессионалов никуда, как, кстати, и на флоте, но это — другая тема, но комиссаров и там хватало, что впрочем, скорее шло на пользу дела. Как раз комиссаров, кажется, кое-где на Украине в наши дни очень не хватает.
Не тому учились
Белые офицеры и генералы, все до единого были выпускниками царской военной школы, эффективность которой подвергать сомнению всё же не стоит. Однако именно белые были не готовы как раз не к империалистической, её-то Россия едва не выиграла, а к Гражданской войне.
Не учились они такой войне — манёвренной, с разреженными, как правило, а не позиционными фронтами, со ставкой на кавалерию, которая казалось бы, окончательно проиграла в борьбе с пулемётом. В боях, где исход больше зависел не от профессионализма в военном деле, а от жажды победы как таковой.
Председатель РВСР Троцкий в военной академии
«Учиться военному делу настоящим образом». Этот ленинский призыв, точнее, по его же определению - лозунг, вовсе не означал, что всем надо пройти военные академии или училища. Сам Ильич никогда не корчил из себя главнокомандующего, в чём, кстати, Сталин не раз обвинял Троцкого. Но и он учился, не стесняясь при этом учить других тому, в чём разбирался сам.
Учились, причём постоянно, и его соратники по борьбе. Овладение основами марксистской военной науки, знание статей Энгельса и Маркса из Американской энциклопедии (Классики и война), штудирование трудов Клаузевица и Дельбрюка, а заодно с ними Мольтке и даже Шлиффена было для членов РСДРП(б) просто обязательным.
Более того, писать и даже выступать перед революционной публикой, на военную тему, хотя и с обязательным революционным уклоном, должен был едва ли не каждый из активных партийцев. Что они и делали на протяжении всей истории партии.
Интересно, что начало такой военной учёбе положил отнюдь не Ленин, скрупулёзно изучивший не только классиков, а прежде всего опыт Парижской коммуны (За ленинской строкой. Советы коммунара). Первым был, как и можно было ожидать, Г.В. Плеханов, чьими пространными статьями по поводу военной прозы Толстого многие восхищались, но большинство всё же возмущалось.
Опыт - дело наживное
При этом нельзя не признать, что лишь для некоторых из них война, конкретно Гражданская, стала чем-то действительно новым в жизни. Так, у наркомвоенмора и председателя Реввоенсовета республики Льва Троцкого была в судьбе и школа реальных сражений, когда репортёром он вместе с полками, сначала болгарскими, потом сербскими и греческими, прошёл дорогами двух Балканских войн.
Будущий красный Бонапарт, хотя уместнее было бы всё-таки сравнение Троцкого с Лазарем Карно, организатором четырнадцати французских революционных армий, даже побывал под огнём. Есть утверждения, что корреспондент «Киевской мысли» Лейба Бронштейн, писавший в Киев под псевдонимами Антид Отто и Л. Яновский, принимал непосредственного участия в боях, однако сам он об этом нигде не сообщал.
К тому же союзное командование отказывало журналистам в поездках на передовую, самое большее что разрешалось - участие в маршах. Даже имея в кармане револьвер, Троцкий никогда не стал бы стрелять – принципиально следуя кодексу журналиста.
Таким Реввоенсовет республики во главе с Ворошиловым художник Бродский увидел уже после Гражданской войны
Сам он называл свою затяжную командировку на Балканы подготовкой к революционному 1917 году. Многие из его подчинённых, и прежде всего заместитель в Реввоенсовете республики Эфраим Склянский, просто имели реальный боевой опыт Первой мировой.
Но если Склянский был всё-таки только полковым врачом, то оба главнокомандующих РККА — И.И. Вацетис и С.С. Каменев это профессионалы самого высокого уровня, что признавали даже их противники. Профессиональными кадрами были укомплектованы штабы красных фронтов и армий, а особенно — Полевой штаб РВСР.
Победителем в Гражданской войне вышла РККА, во главе которой стоял, казалось бы, абсолютно непрофессиональный орган управления - Реввоенсовет республики. Большинство членов РВСР, временных и постоянных, а их в истории насчитывается всего 23, военными профессионалами не были.
Об образовании и военном опыте этих революционных менеджеров, действительно «эффективных», у кого-то боевом, у большинства же — чисто теоретическом, будет рассказано во второй части этого небольшого исследования.