До поезда во французские Альпы в маленький курортный городок Saint-Gervais-les-Bains оставалось несколько часов. Paris-Gare-de-Lyon – Лионский вокзал, поражал не столько особой архитектурой, она была довольно лаконична и типична для многих зданий начала двадцатого века, и даже не огромными часами, построенными специально для Всемирной выставки 1900 года… Вишенка на торте была внутри этого здания. И Ольга вскоре в этом убедилась.
По предложению Элины, невестки Ольги, они решили коротать время до поезда в одном из лучших ресторанов Парижа Le Train Bleu. Ольга, зная уже многое об этом удивительном ресторане, всё же не предполагала, насколько своим убранством, великолепными интерьерами в стиле Belle Époque он был похож на лучшие французские дворцовые ансамбли. А еда…
Ольга не была особым гурманом, любила простую, незамысловатую кухню. Правильное питание – вот это её… Утром – овсянка с натуральными вкусняшками. Постные, овощные ароматные супчики, котлетки, овощные рагу, соте, отвар шиповника, замороженные ягоды зимой, и все великолепие подмосковных овощей, ягод, фруктов летом. А все эти фуа-гра́, плотные сыры, луковый суп, петух в вине, жирные соусы, обязательные только что выпеченные французские багеты и круассаны…. А уж десерты – профитроли, мадлены, птифуры, каннели, эклеры …. А кофе?
Избитые вроде клише, вечный миф: «И как это француженки остаются такими худенькими и изящными при такой-то кухне?» - это тоже слегка отдавало нафталином. Разные давно уже были француженки…. И статные, полнотелые, с соблазнительными большими грудями и внушительными попками, африканки и арабки тоже были француженками. Но и стройных, изящных просто и неброско одетых женщин на улицах и бульварах Парижа, в небольших уличных бистро шикарных ресторанах было немало…. «То ли, наши, русские женщины, их и в Париже сразу узнаешь: яркие, броские, громкие, звенящие», - думала Ольга.
Элина, её невестка, живущая уже пятнадцать лет в Париже, так и не полюбила этот город. Уроженка небольшого украинского городка под Харьковом. Мама – украинка, в далёкие годы студентка института культуры в Москве, папа – кубинец, студент РУДН. Плод их страстной любви – Элина. Её сестра Настя, у которой гостила внучка Ольги Антония, родилась тоже от большой любви. Но со студентом из Танзании.
Элина, высокая, с прекрасной фигурой спортсменки, никогда спортом не занимавшаяся, а видимо богом и генами родителей данной, шоколадная украинско-кубинская мулатка, такой вот новый гибрид женщины XXI века. Узкие бедра, небольшая грудь, прямые плечи, высокая, небольшая, к небу вздернутая попка… Кошачья пластика…. Сексуальность, бьющая сразу в глаза, а речь простой украинской гарной дивчины. Вот такая вам новая парижанка.
Старшая дочь от первого брака с лейтенантом – пограничником, Майя, была не в мать и даже не в отца, судя по снимкам, не высокого, не броского чернявого хлопца. Высокая, 1 метр 83, очень худенькая натуральная блондинка. Ещё в Москве, учась в Суворовском училище для девочек, она так старательно изучала французский, что, переехав с матерью и маленькой Антонией в Париж, после окончания лицея, успешно поступила в Сорбонну.
Но судьба-индейка столкнула её на узеньких улочках Maisons-Laffitte – прелестного пригорода Парижа с Марком - амбассадором одного из парижских домов моды. После произнесенных с особым шармом и поистине галльской галантностью комплиментов, шквалом обрушившихся на оторопевшую Майю, она вскоре стала девушкой Chloe. Правда, срочно пришлось набирать несколько килограмм, да и с Сорбонной скоро пришлось расстаться.
Карьера модели и опасна, и трудна…. И недолговечна. Простые истины, но забываются быстро.
Чем успешнее шла модельная карьера Майки, тем сложнее становились у неё отношения с матерью. Обе были взрывные, язычки острейшие, страсти кипели явно не французские… И тарелки летали, и ключи в голову бросались, и ночью Майка убегала куда глаза глядят, пока не сошлась с парнем из модельного бизнеса, на удивление «чистым натуралом» и они сняли пополам квартиру.
Как Ольга выжила после убийства единственного, горячо любимого обожаемого сына. Она и сама бы не объяснила. Думала руки на себя наложить, собрала все имеющиеся в доме подходящие таблетки, сложила в ярко расписанную большую узбекскую пиалу, наполнила водой большой муранского стекла бокал, проглотила несколько таблеток… запила… и…остановилась….
«А вот, фиг вам! Не дождётесь !». Ольга не сомневалась ни на минуту, кто убил её сына. Бывшие компаньоны по бизнесу. Да, она их всех прекрасно знала, телефоны, где живут…. «Сколько же раз предупреждала Антошика быть подальше от этих вурдалаков». Сын прекрасно работал, был замом гендиректора процветающего ЛОКа при Управделами Президента. Интересная работа, большая зарплата, служебная квартира в прекрасном престижном месте Подмосковья. Своя квартира, рос маленький сынок. Казалось бы, чего ещё желать? Но появление в его жизни Элины, жизнь на две семьи, появление маленькой Антонии. Сколько раз Олег и Ольга пытались поговорить с сыном. Его ответ «сам все знаю, понимаю, но ничего с собой поделать не могу. Наваждение какое-то», - удрученно бубнил сын.
Если бы Ольга верила в приговоры, отвороты и прочую архаистику, она бы так и сказала: порча. Но она понимала, что это – та самая бешеная страсть, из-за которой и стреляются, и в монастырь уходят, и на плаху идут.
Ольга потом, когда начнётся их, после долгого, в десятки лет перерыва, романа – любви – страсти с Костиком, поняла на себе, что это такое. Всё пожирающий огонь, полное растворение в любимом, ждать, мечтать, чувствовать на разрыве аорты. Бешено ревновать, хотеть, растворяться, не принадлежать себе… А когда страсть вместе с любовью? Нежность вперемешку с диким желанием, когда каждая клеточка тела дрожит, прижимаясь к любимому, когда два сердца становятся одним, два тела огнедышащим вулканом.
Мало, кто это может испытать, и ещё меньше отваживаются себе это позволить… Костик и она смогли… Антон – тоже. Антона нет, а она? Выжила, когда, в страшную минуту своей жизни поняв, что не имеет права вот так уйти. Сначала нужно было сделать все возможное и невозможное, чтобы убийцы сына были наказаны по закону.
Долгий был путь, тернистый…. Ведь убийцы и взятки большие давали, и в бега подавались, и угрожали Ольге и Олегу, которые четыре года были в программе Защиты свидетелей и потерпевших. Благодаря этому они и выжили. А убийцы получили немаленькие сроки строгого режима. Надо было помогать внуку, внучке…. И было для кого жить…. А потом – неожиданно появился опять Костик, её непреходящая любовь, начиная с истфака МГУ. Олег, брат, племянницы, работа…
Но главное, Костик, её любовь, луч света, солнышко. Единственный и неповторимый. Но, у Костика – жена, у неё – муж. Тривиально и банально… до слёз. И хотя девизом Ольги было: «Живём здесь и сегодня. Благодарим Бога, за то, что есть, а там – будь, что будет!». Но всё же Ольга всегда каким-то шестым чувством, наверное, доставшимся ей от бабушки – ведуньи, чувствовала, что ещё не вечер….
Жестяной мужской голос объявил посадку на их поезд….
Утром, на перроне их встречали внучка Антония, сестра Элины Настя с дочкой Мари-Роуз. Машина петляла по горным дорогам… Французские Альпы, подросшая за год Антония… «Как же Антошка любил своих детей», горестно подумала Ольга, но тут же сказала себе: «Живу здесь и сейчас. Мне предстоит неделя в прекрасном курортном французском городке, общение с внучкой. В Париж обещал на несколько дней вырваться Костик. Всё у меня будет хорошо», - повторила Ольга несколько раз свою каждодневную мантру, после которой ей становилось легче.
Красивые горы, мелькавшие за окном, небольшие деревушки с аккуратными альпийскими домиками, мало отличимые от таких же шале по дороге в Мюнхен – Гармиш-Партенкирхен, где Ольга не раз гостила у брата, преподававшего многие годы в Маршалл Центре.
Настя с семьей снимала значительную часть шале на окраине городка.
Наваристый украинский борщ с пампушками, холодец, соленья, вареники с картошкой, с вишней…. В сочетании с французскими Альпами, создавалось впечатление «Дежавю». Настя, говорившая с типичным прононсом украинской «гарной дивчины», её дочь, Лили-Роуз, знавшая лишь несколько русских слов, муж Насти – еврей с молдавскими корнями, Элина и Антония, в основном говорившие по-французски, она сама, знавшая лишь несколько французских фраз. «Содом и Гоморра. Смешение французского с нижегородским, но до чего же колоритно», - подумала Ольга.
Убранство дома тоже поражало эклектикой, смешением стиля «A la Russe» и современного хайтека. Настя – с такой же шикарной фигурой, как и Элина, была как эбонитовая статуэтка – чернокожая француженка украинского розлива. На удивление её дочка – Лили-Роуз – от русского бизнесмена-бандита девяностых, была белокожей блондинкой с голубыми глазами….
«Какие мы все непохожие, но все с непростыми судьбами, с позитивным настроем и неиссякаемой энергией, и приспосабливаемые к разным обстоятельствам жизни», - подумала Ольга.
Элина работала много лет в элитном магазине «Сефора» на Елисейских полях. Настя – на подхвате, летом и зимой в пик сезона в местных отелях горничной. Муж её имел небольшой бизнес по ремонту всевозможных гаджетов. По местным понятиям русской диаспоры «эти женщины с Украины, не пропадут нигде». Ольга же думала, что у внучки Антонии будет совсем другая судьба.
Утром Ольга проснулась от пения птичек, потрясающего запаха разноцветья альпийских трав, и как была в тоненькой короткой алой ночнушке, выскочила на террасу. «Какой же хрустальный, обалденный воздух. Не дышишь им, а пьёшь его глоточками, как мое любимое шампанское «Dom Perignon и Lady Gaga». Глоточек шампанского или вздох чистейшего альпийского воздуха – и кажется, что можешь улететь», - пронеслось в голове у Ольги.
Посмотрев вниз, Ольга застыла. «Картина маслом», - подумала Ольга. Трое мужчин и две женщины в спортивных легких костюмах со скандинавскими палками смотрели явно на нее. «Господи, да я же практически голая. И что, они полуголых баб давно не видели?». Как сказал бы её друг Костик: «Таких давно не видели». И с Костиком она бы и поспорила, а сама с собой тут же согласилась.
Утро начиналось прекрасно. Побродив по небольшому милому городку, закупив продукты в супермаркете, в прекрасном настроении Ольга с Элиной вернулись к Насте.
«Так, мои дорогие, программа наша меняется. Наводим красоту и идём в гости к моей свекрови – Светлане. Это будет большой «сэпрайз» для Вас, Ольга Александровна. Вы же, как я понимаю, очень любите разные женские истории и не только слушать», - сказала при этом Настя.
Ольга уже не раз слышала от Элины удивительную историю Светланы. Приехав лет пятнадцать назад с сыном – подростком «покорять Париж» из небольшого молдавского городка под Кишинёвом, на самом деле она просто убежала от мужа – алкоголика, тирана и самодура, куда глаза глядят. Почему-то оказалось, что вектор этих «гляделок» лёг прямиком на Париж.
Поняв вскоре, что в Париже её никто не ждал и изрядно помыкавшись, а потом, быстро истратив все прихваченные из дома деньги, по совету подруги поехала искать счастье в Saint-Gervais-les-Bains.
Дальше уже начинается нетривиальная история молдавской золушки. Подруга пристроила Светлану в самый популярный местный ресторанчик. Посудомойка, официантка на подхвате, но счастье уже стучалось в дверь Светланы, как ни странно, в лице уволившегося местного повара, которого она блистательно заменила. В меню тут же появились русские, украинские, молдавские блюда – истинная экзотика, как для местных жителей, так и для многочисленных туристов. Настоящий праздник живота.
«Ольга Александровна, Вы не устали?», - грассирующий грудной голос Насти заставил Ольгу вернуться к действительности. Дорога всё время шла в гору. «Мои мысли – мои скакуны», - Ольга и не заметила, как легко она преодолела непростой подъём. «Совсем немного осталось», - продолжала при этом Настя.
Несколько альпийских шале располагались прямо у подножия горы в этом божественно сказочном уголке Альп.
Шале, где жила Светлана со своим французским мужем
выделялось величиной, оригинальностью деревянного декора, какой-то летящей
элегантностью и простотой. И не случайно, ведь муж Светланы был высококлассным
краснодеревщиком. многие дома и в других альпийских городках были и его рук
делом.
Ольга уже знала от Элины и историю замужества француженки молдавского розлива – Светланы. Можно сказать «не отходя от плиты» она познакомилась с покорёнными её стряпней двумя французами – Марио и Эмилем. Эмиль оказался более настойчивым, и уже через несколько недель Светлана переехала в его небольшой, уютный домик.
Однако сказка оказалась недолгой…. Уже через месяц Эмиль сказал, что его жена возвращается из Швейцарии, где ухаживала за заболевшей матерью. «Но его друг Марио, всегда к её услугам», - прибавил он. Хорошо ещё, что Светлана не уволилась из ресторана….
Каждый вечер, также как прежде Марио и Эмиль приходили в свой любимый ресторанчик. Марио – француз итальянского происхождения был просто красавчик. Настоящий итальянский мачо… Высокий, подтянутый, лицо с правильными чертами и жгучими яркими темными глазами. Ярко, стильно одетый…. Как донесла «женская почта»: богатый, женатый, трое взрослых дочек.
Светлана же была далеко не красавица – с невыразительным лицом, тусклыми с сединой волосами, хотя и спортивной, ладной фигурой. Французский она к этому времени совсем неплохо освоила, а неформальный французский – еще лучше.
«И чем эта Светка такого классного мужика как Марио охомутала», - недоумевала её молдавская подружка Люся – большегрудая, крепко сбитая, яркая молдаванка. «И как я его только не обхаживала, и что? А эта серая мышь и от жены увела, и в его особняк на правах хозяйки въехала. Стряпнёй? Сексом? Секс как-то со Светкой не очень то и вяжется», - плакалась Люська после триумфа Светланы Насте.
Внутри дом Марио выглядел не менее впечатляюще. «Это тебе не каменные красные хоромы «небожителей» с Рублевки», - сразу же подумала Ольга. Необычные балочные деревянные потолки, просторные комнаты с минимумом мебели, красивые камины… Элегантность, простота, всё в тесном единении с окружающей красотой альпийских гор. Никакого кича, мрамора, антиквариата в громадном доме….
Пили чай на просторной террасе, ели всякие вкусности, приготовленные Светланой, дышали фантастическим воздухом. Марио неплохо говорил по-русски, когда-то работал в Москве. Украшал дома российским нуворишам. С упоением описывал недавно купленную виллу в Италии. В прекрасном курортном небольшом городке Риччоне в провинции Римини на море.
Ольга поймала себя на мысли, что задаёт себе тот же вопрос, что и Светланина подружка Люська, что может быть общего у двух таких разных людей, что их может связывать? Было же совершенно очевидно, что они совершенно неинтересны друг другу, и даже не старались показать видимость этого. У Светланы были две темы: рецепты блюд, которых она знала великое множество. И жизнь её родственников, оставшихся в Молдавии. Неумная, неухоженная, не сексапильная... Сплошные «не». И Марио – приятный, обаятельный, богатый, «секси-мачо»...
«Настя, завтра только не опаздывай. Наша смена ровно в восемь», - сказала Светлана. И её словно прорвало. Летом и зимой в сезон она работала горничной в одном из отелей города. В течение же года частенько подрабатывала поваром в ресторанчике, где работала раньше. Денег ей Марио давал строго лимитировано – на еду, а одеваться, покупать что-либо для себя, помочь семье сына – это, дорогая будь добра из своих заработанных денежек. «А сколько номеров мне нужно вымыть, белья сменить, тюки поворочать... Ведь этот дом, дом в Италии, три машины в гараже – только мужа. Дочки его, меня терпеть не могут, как и я их. Моего сына он и на дух не переносит. Так что девчонки, завидовать мне особенно нечего. Кто я – бесплатная кухарка, повариха, прислуга. Секс со мной Марио тоже давно не прельщает», - горестно закончила Светлана свой монолог. Повисла тягостная тишина.
На следующий день Ольга Элиной уехали в Париж. В поезде, глядя на пасторальные пейзажи за окном, Ольга пыталась ответить на вопросы:
«Были ли счастливы эти новые француженки? И главное, как сложится судьба её внучки и будет ли она счастлива во Франции?».
По WhatsApp пришло сообщение от Костика. Он уже ждал её в Париже.
«Вот это и есть – моё счастье. Жить сегодняшним днём, получать радость и дышать полной грудью. Ценить, что имеешь, а что будет? Поживём, увидим... Се ля ви...».