Выход Узбекистана из ОДКБ в 1999-м и 2012 годах вызвал определённые и нельзя не признать, что обоснованные сомнения в перспективах экономической интеграции в бывшей советской Средней Азии. Они не могли не усилиться после того, как эта оборонная, по сути, структура практически вынуждена была сохранить своеобразный нейтралитет на фоне успешного, в конечном итоге, наступления Азербайджана на территорию Нагорного Карабаха. Однако, реальность свидетельствует, что пока не все потеряно, в том числе и для Армении, которая во многом проигнорировала возможную поддержку не столько от России, сколько от её партнёров по ОДКБ.
К тому же снова готовность к более активному партнёрству и с ОДКБ, и с ЕАЭС демонстрирует Узбекистан, хотя оттуда регулярно отрицают сам факт наличия такого желания. В том, что переход из стадии желаемого в действительность свидетельствует и нескрываемый ответный интерес к Узбекистану в обеих интеграционных структурах.
В ОДКБ и ЕАЭС не могут не принимать во внимание тот факт, что у Узбекистана есть свои не слишком известные проблемы с территориальной целостностью страны. Границы с Таджикистаном и Кыргызстаном до сих пор не демаркированы, в Ферганской долине анклав сидит на анклаве и анклавом погоняет. В 2010 году во время Ошской резни в Кыргызстане ОДКБ никак не отреагировало, чтобы спасти там узбекское национальное меньшинство. Единственный, кто заявил о необходимости ввода миротворцев на юг Кыргызстана из глав государств ОДКБ - Александр Лукашенко, да только и у него уже тогда были вопросы с легитимностью правления и репрессий в адрес оппозиции, и это так и осталось гласом вопиющего в пустыне. Был бы Узбекистан в ОДКБ - вероятнее всего, всё сложилось бы по-другому.
Но сейчас, поскольку Россия сосредоточила своё внимание и ресурсы на СВО, особенно после нападения Украины на Курскую область, а экономическое взаимодействие Китая с Центральной Азией углубилось, сложившаяся ситуация явно требует определённого разрешения со стороны Москвы. Да и самим странам региона есть о чём задуматься в связи с настолько последовательным и напористым поведением Китая в рамках инициативы “Один пояс - один путь”.
В то же время ещё один внешнеполитический игрок - Соединенные Штаты проявляют к Центральной Азии всё больше и больше интереса. Значение региона для Вашингтона возросло, сначала во время «Глобальной войны с терроризмом», когда США создали в Узбекистане и Кыргызстане временные базы, ныне закрытые. Позже американцы стали проявлять интерес к странам региона как к источнику природных ресурсов, включая нефть, газ и редкоземельные металлы.
Как бы странно это не выглядело, но значительная часть американских военных аналитиков, особенно, связанных с республиканцами, считают, что лучшей стратегией для Вашингтона было бы позволить России, историческому гаранту безопасности Центральной Азии, продолжать играть ту же роль. Выдвигаются аргументы малой вероятности, что Россия, и без того перегруженная СВО на Украине, сможет восстановить своё прежнее господство в Центральной Азии, но при этом она помогает поддерживать стабильность в регионе через ОДКБ. После провала в Афганистане такая позиция выглядит очень взвешенной, учитывающей к тому же чисто географические конкурентные преимущества России в отношении к региону по сравнению и с США и даже с Китаем.
Кстати, Китай не в последнюю очередь так бьётся за глобальный транзит «Один пояс – один путь», то есть «Восток – Запад», почти игнорируя трассу «Север – Юг», что хочет занять место России в Центральной Азии. При этом вполне вероятно, что при том, что Узбекистан поддерживает сотрудничество с коллективным Западом и даже проводит совместные военные учения с ним, к мирным отношениям с ОДКБ его надоумил кто-то из наиболее благоразумных американских военачальников.
При президенте Шавкате Мирзиёеве, пришедшем к власти в 2016 году, внешняя политика Ташкента стала более чётко направленной на региональное взаимодействие и сотрудничество. Это сильно отличается от авторитарной власти покойного Каримова, которая по целому ряду параметров вызывала неприятие как внутри страны, и прежде всего в узбекских правоохранительных органах, так и силовые структуры соседей и даже ряда европейских стран, а также американских правозащитных организаций. А чисто теоретически Узбекистан вполне может продолжать выступать в качестве регионального посредника, обеспечивающего открытость между всеми сторонами в рамках экономических отношений между Россией, Китаем и странами Центральной Азии.
В настоящее время, несмотря на многолетнее стремления Узбекистана максимально дистанцироваться от «советского наследия», Россия остаётся одним из главных внешнеторговых партнёров страны. Обойти россиян удалось только Китаю, на долю которого, по данным узбекского Агентства статистики, приходится 21,9% внешнеторговых оборотов с Узбекистаном. У России это показатель составляет 15,8% при довольно серьёзном преобладании экспорта над импортом. Это, кстати, касается и остальных стран ЕАЭС, и вполне может послужить мощным стимулом для узбекской экономики, которой крайне необходимо выравнивать внешнеторговый баланс.
При этом нельзя забывать, что экономические связи Узбекистана со странами коллективного Запада по-прежнему, увы осложнены, тем более, если они будут идти через Россию и в целом ЕАЭС. Узбекистан, как и Казахстан с Таджикистаном, подпадает под действие архаичной поправки Джексона-Вэника, принятой ещё в советское время. Когда-то она была призвана наказать Советский Союз за проблемы с еврейской иммиграцией и другие нарушения прав человека.
Это законодательство запрещает постоянные торговые отношения со странами, на которые оно распространяется, включая Узбекистан. Правовая специфика США такова, что там действует англосаксонское прецедентное право. В некоторых штатах до сих пор действует статья о том, что ведьм положено сжигать на костре или линчевать, а сосед имеет право донести на соседа, что он с женой занимается оральным сексом с вытекающими последствиями - как минимум, отлучение от Церкви. Понятно, что уже давно такое не делается, но в случае, если Узбекистан вступит в ЕАЭС и восстановит членство в ОДКБ, история будет уже совсем другая.
Окончание следует