Продолжение. Начало Эпизод 1
В настоящее время борцы за всеобщее благо всех людей мира немного боятся об этом говорить, а тем более что-то делать. Ведь их могут обвинить в стремлении удариться в идеологическое равенство и практический коммунизм, который был всё-таки довольно идеалистическим учением и, соответственно, далеко не самым хорошим в своём полуэкспериментальном осуществлении. А люди сейчас чрезвычайно крепко уверены, что все они и так прекрасно стоят на какой-то иной очень твёрдой почве, и при этом им совершенно не нужно размахивать руками, чтобы попытаться взлететь выше некоей средненькой общечеловеческой головы с общесредними интересами и устремлениями.
Для воплощения вот этой абсолютно земной мечты, нашлись, давно построены и успешно используются гораздо более материальные и серьёзные возможности и программы, а также разработаны довольно чёткие методики их претворения в жизнь.
В настоящее время реальное воплощение коммунистической идеи дискредитировало себя в глазах более чем значительной части российского, и всего остального населения Земли.
Но это ужасно для значительной части последнего (вымирающего) поколения многих классических дремучих Российских интеллигентов. Ведь хорошо известно, что большинство нормальных РИ по своей внутренней сути всегда отражали и отражают левые взгляды, или те взгляды, которые призывают к самым великим свершениям во имя блага всего человечества и против любого произвола, в том числе и нынешнего, ненавязчиво денежного. А ныне иметь такие мысли является если не крамолой, то крайне непопулярным занятием. Суровейшая сейчас дилемма для Русского интеллигента. Ведь ныне они часто должны жёстко выбирать между свободой финансов и слишком мыслительным человеколюбием.
Поэтому теперь Российские интеллигенты обречены постоянно, и почти бесплодно мыкаться в поисках новых, уже давно открытых истин. Тем более, что и совсем правые взгляды многих дореволюционных РИ с их требованием максимальной свободы, в том числе экономической, для всех и каждого (эти взгляды тоже, в какой-то степени можно интерпретировать как левые) иметь также всё ещё не совсем прилично. Тем более, что их нормальных носителей в нашей стране просто нет. Практически все, кто громогласно заявляет о наличии у себя правых взглядов, в лучшем случае или малоловкие политические деляги, вышедшие из предыдущей марксистко-ленинской номенклатуры, или просто не совсем образованные товарищи, совершенно не ведающие своего слова и из-за возможных материальных выгод нагло путающие между собой эти две стороны отношения к миру. О худших случаях продажности своих устремлений даже не хочется говорить.
Те же, кто по делу может отнести себя к русской интеллигенции в поисках перспективы, в основном не нашёл своего нового места в этом не самом лучшем из миров. И, в итоге, ныне действующая в стране интеллигенция в значительной мере потеряла свой идеалистический настрой и вытекающий из него воплощаемый для всех полулевый полуправый идеал. В настоящее время она часто становится просто сугубо прагматичной, имеющей совершенно конкретные материальные интересы и цели недопрослойкой и недоклассом одновременно. И это уже не совсем российская интеллигенция. То есть, это совсем не она.
Признать же, что немалую часть жизни бывший советский человек (он же русский интеллигент) боролся за совершенно не нужные в настоящее время и слишком, это можно сказать без ложной скромности, благородные идеалы, многим сейчас кажется крайне неудобным. Недоговоренная скромность подсказывает им искать несколько иные высшие общечеловеческие ценности, которые при нормальном воплощении практически ничем не смогут отличиться от тех, которые предлагали классики и идеалистические интерпретаторы хорошо известного коммунизма. Ведь, в конечном счете, никто в нашей стране не может сейчас ничего предложить в качестве адекватной новой мечты для нормальной идеологии. Слишком много оставалось бы в ней от принципов, которые в своё время предлагали первые коммунисты. А это нынче немодно. В любом случае, идеология – это, прежде всего, мечта. А нужна ли она сейчас?
Точнее, может ли кто-либо сейчас нормальный выразить настроение хотя бы большинства нашего населения без даже частичного, минимального оглашения прежних самых высоких общечеловеческих устремлений? Трудно сейчас найти новый практически осуществимый идеал, кроме, разумеется, глубоко продуманной мечты о больших деньгах, но её, всё же, довольно сложно отнести только к духовной составляющей жизни человека. Так что бесплодные поиски общепринятых идеалов в нашей стране опять продолжаются напрасно.
Служение людям не стало целью нынешних, так называемых, РИ. Они переосмыслили опыт прежних поколений. Они поняли самую простую материальную истину и взяли её в качестве самой главной своей идеи. Нынешний РИ, даже не преуспевший на ниве всемерного зарабатывания денег, устал от постоянных мыслей обо всём человечестве сразу. Ему надоело бессеребрянное напряжение его мозговых извилин. Сегодняшнему российскому интеллигенту необходим нормальный финансовый покой, без мыслительного (по его мнению) экстремизма.
Поэтому, можно констатировать, что мечта у большинства жителей России (многие же из которых были суть Российскими Интеллигентами) сейчас превратилась в то самое сугубо прикладное стремление к достижению очень конкретных целей. В нашей стране теперь почти не нужно абстрактно мечтать. В одной известной песне середины 80-х годов XX века говорится, что человеку надоело «верить, любить, мечтать», а вдруг альтернативно захотелось «думать, хотеть и знать». Вначале это воспринималось в нашей стране как сверхпрорыв в духовном и мыслительном восприятии всего окружающего нас мира. «Неужели у людей могут быть какие-то ещё мысли, кроме тех, которые призывают к вершинам высшего духа?» ранее изумлялись очень многие из нас. И оказывались почти правы в своём желании никогда этого не знать.
Но, несмотря ни на что, с тех пор мы узнали и поняли слишком многое. По крайней мере, некоторые из нас хотя бы дошли до мысли, что никак и никогда нельзя противопоставлять два озвученных в той песне стремления, при всей их кажущейся несовместимости. Они, вопреки словам той песни, могут и должны найти взаимопонимание. И людям вполне по силам искать и находить обычные пути простого примирения между этими ранее вроде бы совершенно противоположными взглядами на человеческую жизнь, пока они сами существуют на этой планете. Это частично сейчас и происходит, но такой принципиальный взгляд на жизнь окончательно победит не сейчас. А может быть и никогда. Обязательно должна быть диалектика мысли, но не должна быть диалектика души, кроме как в качестве её общего стремления к достойнейшему для всех людей всеобщему миру.
А старая же мечта у РИ не получилась. Её воплощение из рук конкретных и слишком искренних безруких идеалистов в конце концов, пройдя самые разнообразные человеческие конечности попало в руки дилетантов от идеологии, но почти практиков от жизни. У них уже не было желания, да и в значительной мере возможности, воплощать ту, первую мечту в чистом, изначальном виде. Кроме того, всё это время шло постоянное приспособление слишком идеальной мечты к текущему историческому моменту, определению положения страны в объективном общемировом политическом процессе.
Окончание следует